Мы продолжаем рубрику «Замочная скважина». В ней корреспондент «МС» проводит один день со строителем, «подглядывая» за его работой. На этот раз героем рубрики стал взрывник девятого участка СМУ-6 Николай Земсков. Он показал, почему взрывное дело – это настоящее искусство.
Утро Земскова начинается с подготовки. Сначала проверяет инвентарь – взрывную машинку и «хэнку» (измеритель сопротивления взрывной цепи ХН 2570 П – прим. ред.), готовит «рогатку» со взрывным проводом. Потом с горным мастером выписывает взрывчатку на взрывскладе.
Специализированный постоянный подземный склад предназначен для хранения определенного количества взрывчатых материалов, выдают которые строго по документам. Земсков работает с аммонитом. Получив его в нужном объеме, специалист выезжает на площадку.
Аммонит – порошкообразное промышленное взрывчатое вещество. Именно его используют метростроевцы в БВР. Преимущества аммонита – низкая чувствительность к механическим воздействиям, высокая химическая стойкость и относительная безопасность в производстве, хранении и обращении.
На строящейся станции Большой кольцевой линии «Ржевская» буровзрывные работы (БВР) начались в декабре прошлого года. Тогда был готов только вертикальный ствол более 70 метров глубиной. К концу января уже прошли большую часть руддвора: установили 39 подково-образных полуколец, осталось поставить восемь.
Далее взрывники займутся подходными штольнями к станции и лишь затем – станционными тоннелями. БВР – самое оптимальное решение для быстрой проходки твердых пород, с которыми строители столкнулись при сооружении «Ржевской».
Земсков приезжает на площадку и спускается в шахту, чтобы осмотреть обуренный забой: проверить глубину и направление шпуров, надежность и ограждение лесов. Затем дает длинный свисток, означающий старт работ. Все покидают место проведения взрыва – уходят на безопасную территорию. Остаются только сотрудники, ознакомленные со специальной инструкцией.
– Сменный инженер выставляет посты. Постовые следят, чтобы никто не подходил к забою. Они расписываются в путевках, – разъясняет Земсков. – С этого момента на них ложится ответственность.
После в забой спускается дежурный электрослесарь и проверяет его на блуждающие токи. Рабочий ищет, откуда они поступают, и устраняет их. Для этого отключают подачу электроэнергии, оставляя только аварийное освещение напряжением не более 24 вольт. Когда все соответствует нормам, горный мастер дает Земскову команду заряжать.
Взрывник «раскидывает» аммонит по шпурам, которые заранее пробурили проходчики. Проталкивает каждый заряд забойником – «пыжует» его. Затем монтирует и проверяет измерителем взрывную цепь. Если окажется нарушена, специалист ее восстанавливает. Как только все налажено, Земсков вместе с помощниками наконец поднимается на поверхность.
Наверху, подключив машинку к минной станции, метростроевец дает еще два длинных сигнала. Он настраивает прибор и нажимает на кнопку: по площадке проносится эхо и едва ощутимая дрожь. Взрыв выполнен.
Теперь забой «продувают»: вентиляцию включают на вытяжку. Только спустя 18 минут по расчетному времени сменный инженер и взрывник спускаются вниз. Специальным прибором они проверяют концентрацию вредных газов в воздухе. Если допустимый показатель превышен – проветривание продолжается.
Также забой проверяют на «отказы» – не сработавшие заряды. Их устраняют методом взрыва. За этим следует очередное вентилирование. Три громких свистка сообщают об окончании БВР. Теперь за дело примутся проходчики, которые извлекут отработанную породу.
Земсков рассказывает, что пришел в Мосметрострой в 1976 году, вернувшись из армии. Начинал в СМУ-2 изолировщиком. Потом отучился в Техшколе на взрывника. На станции «Чеховская» получил свой первый опыт в новой должности. За весь 43-летний стаж на его памяти нет ни травм, ни несчастных случаев.
– С БВР нельзя шутить, тут ко всему надо относиться серьезно. Взрывное дело требует спокойствия, осторожности и сосредоточенности. Взрывник должен быть как художник: так красиво зарядить и взорвать, чтобы ничего лишнего не повредилось. Это целое искусство.